индеец, 55 - 3 февраля 2012 16:28

19.
То, что для многих людей казалось странным и необычным, для Евгения превращалось в норму жизни. Он привыкал к появлению знаков на перекрёстках своей судьбы, он привыкал общаться с «неодушевлёнными» предметами или невидимыми глазу собеседниками. Нечто, с той стороны зеркала, казалось присутствует всегда за его спиной и заставляет его совершать те или иные поступки, непонятные средней человеческой психике. Иногда его сильно раздражало это обстоятельство, и он пытался действовать наплевательски по отношению к моему управлению. Я даже бороться с ним не пытался. А зачем? Всё равно это закончится как всегда либо затяжной депрессией, либо дикой пьянкой и расстройством всего цикла жизнедеятельности на утро. После чего бразды правления снова возьмёт кукловод. Другое дело, когда наши интересы совпадали. Чаще всего это происходило в моменты свободного творчества или успешных контактов Женьки с женщинами. В моменты свободного творчества…. Хорошо. Мы творили вместе. Я не мог делать то, что делала моя кукла. А она делала. Делала независимо от меня. Делала так, что результаты иногда превосходили МОИ ожидания. Это было любопытно. Тот кот в зеркале был первой ласточкой. Женька не видел, да и не мог видеть всех результатов его творчества. Он просто рисовал. А я видел, что при определённых затратах души в картинку, там выходило нечто большее, чем испачканная краской поверхность. В случае зеркала в прихожке, там чётко просматривалось чьё-то присутствие. Не человеческое, но и не родственное моему. Странно, но я не мог этого сделать. Я мог направить усилия куклы, мог заставить его оторвать зад от дивана и от просмотра телевизора, я мог подсказать Женьке непривычную технику работы или необычные формы. Но у меня физически не могло получиться того результата, к которому приходил он. Однажды, когда Женёк наслаждался сновидениями, в то время пока я гулял по близлежащим местностям, с нами приключилась любопытная история.
Я шарился по населённым районам планеты Земля. Если не ошибаюсь в старых кварталах города Алма-Ата. Смотрел на жизнь, любовался окружающими пейзажиками. Насыщался непривычными видами старого среднеазиатского города. Похоже на дворе стояла середина августа. Было в меру тепло, очень сухо и, как следствие, немного пыльно. Небольшие, в основном одно- и двухэтажные домики, огороженные высокими заборами, жили собственной жизнью. Где-то тётки развешивали сушиться бельё, где-то играла ребятня. Компания мужчин среднего возраста под навесом, обвитым то ли плющом, то ли виноградом сидела за накрытым столом. Я подобрался поближе. От них веяло хмурым напряжением, наверное решали свои дела. Вдруг я почувствовал, что несколько этих товарищей меня заметили. Это показалось невозможным, но при близкой опасности я буквально вылетел оттуда и ломанулся по неширокой улочке в сторону ближайшего просвета. Такие вещи бывали и раньше. Я знал, что не всегда нахожусь в одиночестве в такого рода путешествиях и был готов к появлению угрозы или существ, готовых составить мне компанию. Но всегда, когда это возникало, я ощущал лёгкое потрясение. Так произошло и сейчас. Ощутив явно недоброжелательное отношение вкупе с повышенным ко мне вниманием, я уносил ноги. Так, кажется смылся. Куда это меня занесло, надо оглядеться. Да, со стороны тот райончик, откуда меня только что шуганули, выглядел непрезентабельно. Внутри мне нравилась не только внешняя визуальная эстетика, но и внутренняя сущность каждого, отдельно взятого уголка, в котором я находился. Снаружи всё это виделось хаотичным нагромождением, негармонизированным скоплением поселений, напоминавшим кучу отживших своё и выброшенных игрушек. Изнутри было гораздо красивее, лучше и разнообразнее. Ладно, проехали. Я оглядел пространство, куда меня вынесло. Красивый широкий проспект находился сейчас в центре моего внимания. Современный индустриальный пейзаж, модернистская архитектура и шикарные горизонты. Прямо передо мной лежала площадь, в центре которой стояло здание в стиле торжества раннего соцреализма. Не могу сказать, что являюсь ярым поклонником или противником этого направления. Но это строение, внешне намекающее на храм культуры, почему-то давило на глаза. Создавалось ощущение, что вся окружающая площадь была сделана только ради этой постройки. Даже широкий проспект в этом месте явно изгибался. Я передвинулся поближе полюбопытствовать на надписи, определяющие функциональное содержание сего архитектурного шедевра. Но удовлетворить своё любопытство мне не позволили. Два очень высоких мрачных типа, с явно агрессивными намерениями, вылетели из главного входа и направились в мою сторону.

• 
• 
•