индеец, 55 - 22 июня 2012 17:04

61.
- Главное, начало положено, - сказал себе я, даже не напугав собачку, - ну и что, что не попал, отрицательный результат – тоже результат.
Она стояла недалеко от груды камней, задрав вверх голову и принюхиваясь по верху. Первая пуля, с расстояния метров в триста, ушла куда-то в молоко. Её очень хорошо было видно в оптический прицел. Я замер, когда после звука выстрела псина насторожила уши в мою сторону. Через несколько секунд слепыш расслабился и я постарался подкрасться к нему поближе. Мне удалось сократить дистанцию до семидесяти – девяносто метров. Далее опять: прицеливание – выстрел. И попал. Но не туда, куда хотел. Псина завизжала, но убежать уже не смогла – задние лапы уже не работали. Я поторопился к ней и добил животину, пока она своим скулежом не собрала всю стаю. Когда-то я бы назвал её несчастной. Но мне и самому уже приходилось отстреливаться от таких же, да и рассказов наслушался о том, как пять – семь вот таких же симпатичных собачек разрывали сталкера – одиночку на бефстроганов. А если с этими в компании есть ещё и псевдопсы, то и двум – трём слабовооружённым охотничкам живыми можно не уйти. В итоге излишняя любовь к животным осталась для меня за пределами пространства, называемого аборигенами Зоной. В настоящий момент я был хладнокровный охотник, шедший убивать ради денег – сталкер. И костюмчик себе я вчера доработал и подогнал по фигуре – настоящий сталкер. Я огляделся вокруг. Самое безопасное место было прямо передо мной – те самые валуны, на которых я отстреливался от этих милых созданий в прошлый раз. Я забрался наверх и сбросил с себя весь лишний груз, оставшись только с Илом в руках. Лишнего я прихватил много. АК-74 раньше попользовать не успел, поэтому он был сегодня объектом для занятий номер два. Ну а без обреза теперь мне ходить вообще никуда не хотелось. Сейчас я остался налегке – БП на бедре, в руках ИЛ. К полудню я набегался за собачками изрядно. Приложил ещё четверых, истратив при этом всего шесть патронов, и на практике оценил боевые возможности своего нового оружия. Из всей стаи в живых осталась всего одна псина, упорно не желавшая идти со мной на контакт. На её поиски я взял Калаш и уже потом понял, что зря. Уже два раза эта вредная тварь появлялась у меня перед глазами в пределах досягаемости моего предыдущего оружия. Но Калаш ни одиночным выстрелом, ни короткой очередью не доставал её никак. После всех этих гонок по пересечённой местности я стал напоминать себе охотничью борзую, от души погонявшую зайцев. В горячке погони и поисков я утратил чувство территории и опасности. В очередной раз погнавшись за мелькнувшим силуэтом объекта моей охоты, я влетел в трамплин. Сначала мне показалось, что мне не повезло, так как швырнуло меня добренько. Затем я понял, что мне всё-таки повезло, потому как попал на его краешек и остался жив, хоть и летел метров пять до ближайших кустов. Лечу, значит, радуюсь жизни, хорошей погоде и небольшой высоте полёта. Затем приземляюсь, и снова точка зрения на мою удачливость меняется на противоположную, и везение моё было недолгим, если оно было вообще. Потому как приземляюсь я прямо на кабана, придремавшего в этих самых кустах. Причём здоровенного и с невиданной величины клычищами. Как ни громко я орал, но ещё громче верещал кабан, который никак не ожидал нападения с воздуха и перепугался ещё больше меня. Мы побежали, как мне показалось, в разные стороны друг от друга. Но, опять же понятия «показалось» и «оказалось» в нашем случае совсем не совпадали.

• 
• 
•